1. желаемая должность:
могу быть и модератором, в принципе - не так важно. Я работаю с текстом, с графикой - беда, признаюсь.
2. примеры работ:
Пост о1.
В конце концов, не все дни рождения зачесаны под одну гребенку. Согласен, в прошлом году я праздновал на широкую ногу: принимал в номере «люкс» элитных проституток, укладывал подарки, в основном букеты цветов и деньги, в аккуратную горку на прозрачном журнальном столике, заказывал шампанское ящиками, которое официанты доставали из ведерок с хрустящим льдом. Эти льдинки были идеальной формы – в виде куба. Шампанское лилось рекой, все изображали из себя аристократов, пока один из моих знакомых - Джордан – не полез к девушке Дженис с глупыми вопросами и недвусмысленными намеками. Мне было жаль Дженис ровно до того момента, пока она не схватила пустую бутылку из-под Piper, размахнулась и как следует не шандарахнула Джордана по голове. Несмотря на то, что Джордана тогда увезли в больницу и наложили там кучу швов, тот день рождения мне нравился куда больше, чем нынешний.
Сегодня меня выкинула из дома моя «любовь». Ее звали Каролина, ей было 40. Но, если честно, в свои 40 она могла дать фору любой двадцатилетней девице. Честное слово, похоже, что она отыскала напиток бессмертия и выдула целую бочку за просмотром «Секса в большом городе». Мы познакомились с ней в клубе «Призрак» три недели назад. Она пригласила меня к себе домой в тот же вечер, бросив, будто не специально, что прекрасно осведомлена о том, чем я живу. Она подарила мне новый «ролс ройс» черного цвета с монохромным салоном из белой кожи, оформила на меня свою кредитную карту и выкупила с аукциона дом, в котором когда-то провела свой уик-енд принцесса Диана. Мне было плевать, что десятки лет назад на этом диване дремала сама леди Ди, попивая кофе и укрываясь вот этим пледом. Просто дом был действительно отличным. Пять спален, бассейн, куча ванных комнат, домашний кинотеатр. Для пущей театральности я начал нести разную чепуху, которую любят женщины, вроде «ну что ты, дорогая, мне не нужны эти подарки. Мне нужна лишь ты и все». Я считал Каролину слишком зрелой для того, чтобы поверить в эту чушь. Но она растаяла, как тают шарики клубничного мороженого летом на пляже, и сказала, что будет очень мне благодарна, если я приму этот дом. Немного поломавшись для вида, я подписал бумаги и вуаля! теперь у меня есть шикарный особняк.
Идиллия рухнула сегодня. Я проснулся от того, что кто-то настойчиво копается у меня под одеялом. Нужно признать, она подарила мне отличное утро. Плюс ко всему, Каролина сказала, что на кухне на столике меня ждут золотые запонки с алмазной крошкой и ключи от новой машины. Я не мог поверить своему счастью. Ведь я, в принципе, получаю все это честно. Наверно. Я просто выполняю, так называемый супружеский долг, не состоя в браке. Разве это плохо? Точно, вовсе нет. Поэтому и мук совести испытывать я не должен. Я обнял Каролину, поцеловал ее шею – небольшие морщинки у ключицы выдают ее возраст – и сказал, что сегодняшний день я готов провести только с ней. Как же удивительно, когда женщина верит любому твоему слову и смотрит такими большими щенячьими глазами, что создается впечатление, будто она готова тотчас же броситься под поезд, идущий в Варшаву, если ты ей это скажешь.
Мне все испортила Дженнифер. Да, мы пару раз перепихнулись в клубе, но ничего больше. Она думала, что я останусь с ней до конца жизни, а я бросил ее, когда мне надоело. Сволочь, она знала, как я живу, и чего мне стоят отношения с Каролиной. Подумать только, она нашла всех моих бывших и отвергнутых и заставила написать на мой телефон кучу сообщений с признаниями в любви – естественно, ложными и подставленными. В итоге: Дженнифер рада, что месть удалась, Каролина в ярости, а я выкинут из дома и обречен спать в машине в свой день рождения. Слава Богу, что она не отобрала ни единого моего подарка. Плохо так думать, но я действительно рад. У меня есть кредитка – не ясно, правда, когда же мне закроют доступ к счету Каролины -, машина, запонки(!) и дом. Его-то точно не отберут.
Я шел по улицам города – идеально выбритый, в отутюженном костюме, с дорогими часами на руке, с небрежно взъерошенными волосами, вкусно пахнущий «фаренгейтом». Так почему меня выкинула из своего дома сорокалетняя незамужняя женщина, пусть и обладающая немыслимым состоянием, я до сих пор не могу понять.
Я подошел к светофору. Красный свет, все пешеходы стоят на тротуаре, кто-то поправляет наушники, кто-то достает телефон из кожаной сумки. Небольшое движение слева. Какого черта? Я схватил ее за руку в последний момент – в наушниках, с незаинтересованным взглядом, погруженной в свои мысли – эта девушка шагнула на дорогу. Я быстро оттащил ее обратно. В сантиметре от ее носа пронесся красный спортивный форд. Инстинктивно, я просто выбросил вперед руку и притянул к себе за талию. Также инстинктивно от нее отшатнулся и тут же пожалел об этом. Она была очень красивая.
- Господи! Ты смотришь, куда идешь?
Пост о2.
Мне было восемь, когда я впервые осознанно поверил в Бога. Родители –протестанты – они уверовали в 24. Оба. Им потребовалась вера. А мне она никогда не была нужна, я так думаю. Но все это было самим собой разумеющимся – я верил в то, что Бог существует. Это можно назвать привычкой, ведь, когда тебе с рождения навязывают какую-либо вещь/мысль ты не в силах отказаться. Был ли я против? Нет. Как и любой другой верующий, я знал, что наркотики, сигареты, алкоголь и половые связи без разбору – грех, и этого стоит остерегаться. И Дэниел это знал, разумеется. Но как только ему исполнилось 18, он стал пихать наркоту всем подряд. Упадничество и деградация – я бы так охарактеризовал его поведение.
Сидя сейчас в такси на холодной коже сиденья, я уже не сомневался в правильности своего выбора. Я целый год жил рядом с Дэниелом – бок о бок. Год жизни с ним. Я мечтал об этом с того самого момента, как он уехал в Небраска. Собрал чемоданы, хмуро коротко пожал руку, лениво обнялся с родителями, поцеловал Александру в щеку и хлопнул меня по плечу – неловко.
Чисто мужской тип жилья: засаленная квартира, объедки на кухне, толпы друзей – иллюзия, они ведь просто знакомые – каждый вечер, пиво и картофельные чипсы. В туалете валялись газеты и журналы – старые прошивки литературных номеров и спортивных заметок. Я не привык к такому – но и пугаться этого не было смысла. В первый вечер он спросил меня, хамовато, но по-братски: «ты чтобы накрывало, любишь?». Я отрицательно покачал головой. Я живу без наркотиков, Дэн. – Я тоже. Я только продаю.
Оказалось, у меня отличная сила воли. Я не сорвался. Впрочем, наблюдая за глазами-стеклами, желание всякое отпадает. Интерес не появляется. Только хочется уснуть и не видеть.
Я вышел возле школы, закинул сумку на плечо, пробежался по мрамору ступеней и зашел в класс. Ловил на себе взгляды – косые, подозрительные, непонимающие. Я мог залезть в их голову, это не сложно понять, о чем они сейчас думает. «Где он шлялся? Какого черта он отсутствовал год и вернулся как ни в чем не бывало? Что он о себе думаю?». И, если бы ко мне подошел хоть кто-нибудь, я бы смог ответить на его вопрос. Без запинки, не заикаясь и не пряча глаза, но не честно, а уклончиво. Вряд ли бы меня поняли, это слишком нереально. Вряд ли бы меня похвалили, я этого не заслуживаю. Но и упрекнуть меня абсолютно не в чем.
-Эй, Дэймьен, неплохо выглядишь!
Рассел – жалкий тип. На него даже не стоит тратить время. Прыщавый недоросток с кучей комплексов. В нем умер хулиган большой дороги. Он смог бы грабить банки и потрошить богатых бизнесменов с помощью угроз, но не больше. Его не хватит на сложные умозаключения. Даже на шантаж. Не догадается. Вечно в кожаной куртке и в ботинках – «гриндер». Ну нет, отвечать ему не стоит. Зачем лишний раз привлекать к себе внимание?
Америка стояла у кабинета истории. Я подошел к ней и неловко приобнял. Странно встречать человека через год. Она хмурит брови. Разумеется, я знаю, что не прав. Жжение в глазах и покалывающее тепло от ее взгляда - все, на чем получалось сконцентрироваться. И еще усталость; сумасшедшая усталость. Могу признаться, что не спал целые сутки. Приехав из Небраска, я первым делом разобрал чемоданы, а потом писал что-то в тетради, не смыкая глаз. Но я не спал, даже не думал спать. Заметив свое отражения в одном из зеркал, я вдруг четко осознал - мне нужно что-то крепкое , что пробрало бы меня до самых костей, чтобы не показывать, насколько сильно я вымотан. Виски, но разбавленный. Хлестать чистый я не умею, как бы ни старался.
-Привет. Извини, что вот так вот получилось, без предупреждения.
Америка была моим другом. Или нет, просто человеком, которому я мог бы доверять. У меня нет друзей по определению. Я решил, что заниматься поиском себе подобных – с такими же мыслями, принципами, взглядами на жизнь – бессмысленное занятие. Уж лучше я буду один. Но Америка оказалась единомышленником. Не во многом, но в некоторых случаях, наши мнения пересекались чудным образом. В итоге я подумал, что было бы неплохо просто с ней хорошо общаться. Нравилась ли она мне? Исследуя свою голову я понял, что да. Она вызывала у меня сильную симпатию. Взаимно это или нет, мне было не так уж и важно. Мы бы не смогли быть вместе из-за сложного строения обоих.
Кто-то снова покосился в мою сторону. Да ладно уж там, этих взглядов было предостаточно для нескольких десятков минут, которые я успел пробыть в школе. Шепоты, перекрестные кивки и вскидывания бровей. Я наплевал на это. После того, как кто-то откровенно громко спросил у своего приятеля: «это что, Саймон, это он?», я был готов уже броситься отвечать, сжав кулаки, но рука Америки, опустившаяся мне на плечо. Немного утихомирила мой пыл.
3. дополнительно:
-ну, вопросы возникнут, я думаю, потом, когда я сюжет прочитаю)
4. желаемая внешность
наверно, возьму Райна Гослинга.
